Печаль Грузии
[Зиг.] [Судьба Грузии]
I
Утро
Однажды рано утром по крутой тропинке дикого [Аджаметского] Адилийского леса ехал молодой человек стройно сидя на вороном карабахском коне. В папахе и изящной черкеске с засученными рукавами и кинжалом за пояс.. С лицом типично грузинским выражением, глазами, полными тихой задумчивости и безмерной [отвагою] гордостью, нетрудно было узнать в нем грузинского князя... Пройдя лес он приостановил коня на меленьком пригорке и облегченно вздохнул.. Он пожирал глазами все это ущелье, полное непередоваемой красотой и ласково щемящей душу простотой, нетронутостью и свободой. Река Рион шумно [про] билась о каменные береговые утесы, с ревом отступала и грозно валилась на заваленные в реку камни. Солнце всходило, восток заалел и первые лучи уже пробили лазурно-ясный небосвод за снеговым Ка., невнятно зашумел и лес и свежее [стал] повеял утренний чистый воздух и не омраченный ни одной тучей вдали сиял Казбек и Ельбрус. Все это на миг приостановило молодого всадника.
– Однако, не знаю! как тут быть. [Далеко ли еще до цели.] - проговорил он, задумчиво озираясь кругом, и заметив вблизи крестьянина несшего дрова, он громко сказал:
– Эй, кацо, скажи мне далеко ли до усадьби кн. Машелли?
– Уж очень близко, князь, - сказал крестьянин, - [Идите] Езжайте прямо до падучего утеса, заверните направо а там вблизи находится дворец князя.
– Благодарю. До свидания.
– Счастливого пути, князь!
– А не скажите ли вы, - обратился опять [князь] всадник к крестьянину, - дома ли молодой князь?
– Елизбари?
– Да, Елизбари.
– Он дома.
– Ну, до свидания! – сказал князь и ударив нагайкой [князь] коня, быстро помчался по дороге.
1910-იანი წლები